Авиановости

Весной 2011 года в России персоной нон-грата объявлен израильский военный атташе полковник Вадим Лейдерман, а тремя годами ранее, осенью 2008-го, в Казахстане задержан и впоследствии осужден к 7 годам лишения свободы израильский предприниматель Борис Шейнкман, некогда ракетчик и полковник Советской Армии. Что объединяет эти два события? По сообщениям масс-медиа, указанных иностранцев власти стран пребывания обвинили в навязчивом продвижении на российский и казахский рынки продукции корпорации Elbit Systems Ltd, в т. ч. беспилотных летательных аппаратов (БПЛА). На эту тему рассуждает Михаил Иринин.

По одной из версий СМИ, Борис Шейнкман якобы за взятку продвигал в казахских силовых ведомствах образцы вооружений, в частности, разведывательный мини-БПЛА Orbiter-I совместного производства израильской компании Aeronautics Defense Systems и упомянутой Elbit.

Но в Комитете Национальной безопасности РК сочли предлагаемую им продукцию устаревшей, а возможную покупку беспилотников Orbiter-I - наносящей ущерб экономике республики. Дело в том, что на момент готовности Астаны купить мини-БПЛА Orbiter-I (полетное время 3 ч., дальность полета до 50 км, предельная высота 5,5 км, скорость до 140 км/ч и полезная нагрузка 1,5 кг) для мониторинга объектов с воздуха и выдачи целеуказаний, Тель-Авив уже успешно испытал новое изделие Orbiter-II. В модифицированном беспилотнике время его полета уже было доведено до 8 ч, а полезный груз увеличен до 3 кг.

В 2008-м, после ареста Б. Шейнкмана, израильские масс-медиа сразу же сообщили о некой "руке Москвы", расстроившей казахскую сделку по Orbiter в связи с поставками этих мини-БПЛА из Хайфы, где они и производятся, в Тбилиси. Россию якобы не устраивало то обстоятельство, что участок мониторинга ее южных кордонов израильскими беспилотниками прирастет еще казахским приграничьем.

Но подозрения о влиянии извне на казахский выбор поставщика БПЛА представляются все же необоснованными, ибо российская оборонка всего через год-полтора после упомянутых событий приобрела за 53 млн долл. партию израильских беспилотников:

- два BirdEye-400

- восемь I-View Mk.150

- два Searcher-Mk-II

БПЛА были приобретены, чтобы изучить их тактико-технические параметры (ТТП). В частности, закупленные Россией серийные беспилотники Searcher ("Искатель" - англ.), предназначенные для ведения тактической разведки и выдачи целеуказаний боевым средствам, на вооружении Сил обороны Израиля (ЦАХАЛ) находятся с 1992 года.

Через 18 лет, в 2010 году конструкторское бюро "Луч" (г. Рыбинск Ярославской области) концерна радиостроения "Вега" (г. Москва) провело закончившиеся аварией испытания БПЛА "Аист". По заявлению руководства концерна, к 2013 году "Аист" должен был преодолеть техническое отставание от своего израильского аналога - "Искателя".

Однако, "Аист" пока что с задачей не справился и в 2012 году на Уральском заводе гражданской авиации уже организовывается сборочное производство оперативно-тактических дронов Searcher (правда, Mk III) по лицензии государственной корпорации Israel Aerospace Industries (IAI).

В перспективе на серию "Аист" возлагается задача обеспечения целеуказаниями мобильного оперативно-тактического ракетного комплекса (ОТРК) "Искандер". Как известно, за возможностью передачи Москвой экспортных образцов этого ОТРК Дамаску или Тегерану зорко следит Тель-Авив.

К сожалению "Лучу" и "Веге" еще только предстоит осуществить прорыв в конструировании, производстве и оснащении оборудованием отечественных дронов, способных конкурировать с современными израильскими "собратьями". Да и стоимость одного опытного "Аиста" сегодня составляет 3 млн долл. против 10 млн долл. за четыре серийные единицы Searcher-Mk-II с мобильным пунктом управления комплексом "Искателя".

Заметно ближе к реализации серийных БПЛА обстоят дела у ЗАО "Р. Е.Т. Кронштадт" (группа компаний "Транзас", ФГУП "Рособоронэкспорт" и банк "Еврофинанс") с образцами семейства "Дозор". Однофюзеляжный (дюралюминий и пластик) с V-образным хвостовым оперением и металлическим крылом верхнеплан "Дозор-600" в полезной нагрузке уже сегодня несет оптоэлектронную систему на управляемой платформе, цифровой аэрофотокомплекс высокого разрешения, лазерный дальномер.

Помимо радара поиска цели дрон располагает радаром с синтезированной апертурой, что позволяет получать радиолокационное изображение объектов при отсутствии оптической видимости. На борту беспилотника имеется спутниковая система передачи данных и другое вооружение.

И все же за закрылками Searcher-Mk-II остались многие годы и большая география его эксплуатации, а также опыт применения "Искателя" в боевых условиях, да и соотношение взлетной массы к полезной нагрузке у него лучше, чем у сравниваемого российского аналога. Еще до решения по производству Searcher на Урале, с IAI подписан контракт на сборку мини-беспилотников Bird-Eye-400 на базе Казанского вертолетного завода.

По неофициальным данным, сделка оценивается в 400 млн долл. при стоимости одного образца 500 тыс долл., а российская сторона якобы приобретает полную технологию создания этих мини-БПЛА. Несложные арифметические действия позволяют предположить, что на заводе соберут несколько сотен мини-дронов.

Бесспорны ли верования кое-кого в силовых ведомствах в непоколебимое превосходство израильских ноу-хау беспилотного авиастроения над аналогичными отечественными научно-исследовательскими и опытно-конструкторскими работами? Конечно же, отставание в практике строительства дронов является весомым аргументом. А высокопоставленные российские военные через СМИ давно заявили об изучении ТТП образцов израильских БПЛА в интересах отечественного ВПК.

Порой вот так упомянутая сила прячется за ширму взаимовыгодного сотрудничества с инопартнерами для получения доступа якобы к новым технологическим решениям и современным концепциям организации производства БПЛА. А в СМИ попадают заявления отдельных вершителей судеб беспилотного самолетостроения о запуске какого-то процесса поэтапного замещения заимствованных заморских конструкций дронов элементами отечественного производства.

"Процесс пошел, дорогие соотечественники", - цитируют они еще одну крылатую фразу. Однако упомянутым иноземным конструкциям на момент их приобретения уже исполнилось по полтора десятка лет, а столько живут разве что кошки и образцы беспилотной авиатехники. Вот и В. Лейдерман, памятуя, в чем сила и используя дипломатический статус с иными, мягко говоря, методами, пытался пролоббировать через российское оборонное ведомство сделку по Orbiter-II.

По мнению некоторых масс-медиа, действующий полковник израильской армии принял по мини-беспилотникам сторону частной Elbit system Ltd в ущерб государственной ІАІ, за что ему пришлось объясняться не только в Москве, но и, после оставления России, держать ответ в Тель-Авиве. Разумеется, на такой отчаянный в военной карьере шаг В. Лейдермана могли толкнуть лишь серьезные, отчасти оговоренные выше, мотивы, или операция контрразведки по компрометации израильского дипломата достигла логического завершения.

По информации других СМИ, В. Лейдерман якобы предлагал на российском рынке образец компании Elbit из семейства беспилотников Hermes, полностью выполненный из композитного материала.

В российском оборонном ведомстве сетуют на отсутствие отечественных аналогов израильскому мини-дрону Bird Еуе-400. Однако еще в 2003 году Научно-конструкторским центром "Новик 21 век" разрабатывались и на производственных площадях в Орехово-Зуеве (Московская область) производились мини-БПЛА семейства "Брат" для осуществления ближней разведки.

"Брат" запускался в небо с руки оператора (для Bird Еуе-400 необходима катапульта) и стоимость одного изделия тогда составляла всего 10 тыс долл., т. е. в 50 раз дешевле стоимости сравниваемого израильского мини-беспилотника Bird Еуе-400!

Комплекс из двух БПЛА "Брат" и носимого пункта управления обошелся бы российской казне в 30 тыс долл. Невольно вспоминаются крылатые слова из кинофильма "Брат-2":

- А в чём сила, брат?

- А вот в чём - в деньгах вся сила, брат! Деньги правят миром, и тот сильней, у кого их больше.

- Ну, хорошо, вот много у тебя денег. И что ты сделаешь?

- Куплю всех!

Порой вот так упомянутая сила прячется за ширму взаимовыгодного сотрудничества с инопартнерами для получения доступа якобы к новым технологическим решениям и современным концепциям организации производства БПЛА. А в СМИ попадают заявления отдельных вершителей судеб беспилотного самолетостроения о запуске какого-то процесса поэтапного замещения заимствованных заморских конструкций дронов элементами отечественного производства.

"Процесс пошел", дорогие соотечественники,- цитируют они еще одну крылатую фразу. Однако упомянутым иноземным конструкциям на момент их приобретения уже исполнилось по полтора десятка лет, а столько живут разве что кошки и образцы беспилотной авиатехники. Вот и В. Лейдерман, памятуя, в чем сила и, используя дипломатический статус с иными, мягко говоря, методами, пытался пролоббировать через российское оборонное ведомство сделку по Orbiter-II.

По мнению некоторых масс-медиа, действующий полковник израильской армии принял по мини-беспилотникам сторону частной Elbit system Ltd в ущерб государственной ІАІ, за что ему пришлось объясняться не только в Москве, но и, после оставления России, держать ответ в Тель-Авиве. Разумеется, на такой отчаянный в военной карьере шаг В. Лейдермана могли толкнуть лишь серьезные, отчасти оговоренные выше, мотивы или операция контрразведки по компрометации израильского дипломата достигла логического завершения.

По информации других СМИ, В. Лейдерман якобы предлагал на российском рынке образец компании Elbit из семейства беспилотников Hermes, полностью выполненный из композитного материала.

Так или иначе, дроны лишь вершина айсберга, а все обстоятельства выдворения иностранца из России и лишения в Казахстане Б. Шейнкмана свободы останутся "за семью печатями" от прессы. Надо лишь уяснить раз и навсегда, что Тель-Авив не будет продавать Москве самые последние ноу-хау по БПЛА.

Во-первых, экспорт из Израиля беспилотников как, впрочем, других образцов или составляющих вооружений - это обычный бизнес, ориентированный на извлечение прибыли. Не будем забывать, что продажа БПЛА-технологий "целиком" влечет за собой закрытие инфраструктуры по ремонту, обслуживанию и модернизации беспилотников, т. е. потерю реальных денег. Исключение составляют лишь морально устаревшие изделия, но они и даром не нужны, не говоря уже о том, что за них платить в валюте.

Во-вторых, по понятным причинам израильский ВПК не реализует новейшие вооружения в страны, являющиеся традиционными экспортерами оружия и военной техники на Ближний Восток, прежде всего, в Сирию и Иран.

Как известно, Израилю, выгоднее покупать в США для своих ВВС партии готовых современных боевых самолетов с хорошими летными возможностями и доводить эти машины "до ума", т. е. за счет модернизации программного оборудования адаптировать их боевое применение под местные особенности ведения войны.

Причем вышеприведенная аксиома выживаемости израильского ВПК за счет совершенствования, а не строительства, платформ (танк, самолет, беспилотник, корабль и. т. д.) касается всей приобретаемой американской военной техники. Дело в том, что после того, как в конце шестидесятых годов прошлого столетия Париж и Лондон отказались поставлять Тель-Авиву свои платформы именно за его приверженность к "китайскому" подходу (попросту копированию) образцов боевой техники, Израиль начал получать безвозмездную военную помощь (примерно, по 1, 5 млрд долл. в год) из Соединенных Штатов.

Однако, основной объем этой потраченной помощи Вашингтон хотел видеть в США. Так Тель-Авив почти прекратил разработки собственных платформ и перешел к их модернизации. В чем сила, брат? В деньгах вся сила! Те, кто утверждают, что покупают у Израиля новейшие дроны, явно лукавят. Ибо на добрую половину конструкции этих беспилотников материализованы не израильтянами, а теми, с чьей подачи строится вокруг России и Китая новая противоракетная архитектура.

Наблюдение первое: на Иерусалим надейся, а сам не плошай. Нельзя сворачивать работу над развитием собственных опытных образцов БПЛА, для чего нужны современное, а не еще советское оборудование и, конечно же, компетентные специалисты. Закупка и лицензионное клонирование, как в случае с Searcher Mk III, израильских беспилотников ведет к поддержке производства IAI и, в конце концов, к снижению себестоимости НИОКР в Israel Aerospace Industries, а не в российских КБ.

А за БПЛА будущее. На них не распространяется международное эмбарго, как на вооружение, но под фюзеляжи дронов можно подвесить ракеты средней и малой дальности. И тогда эти изделия становятся грозным оружием, невосприимчивым к "силкам" той самой заокеанской противоракетной обороны. Выходит, что успех Израиля в востребованных во всем мире беспилотных летательных аппаратах заключается, прежде всего, в присутствии организаторской жилки его ВПК, а не касается только технических аспектов разработок дронов.

Ведь Израиль в первую очередь работает на США и НАТО. Забирая у Тель-Авива новые военные технологии, в т. ч. по БПЛА, и ежегодно субсидируя израильский военный бюджет, Вашингтон снабжает лояльные ближневосточные страны-поставщики нефти (Саудовскую Аравию, Кувейт и пр.) американской военной продукцией. Субсидии и займы США на оборону Израиля позволяют Вашингтону корректировать тель-авивские векторы военно-технического сотрудничества. Например, с Китаем и Россией.

Поэтому сделка по продаже Москве устаревших израильских беспилотников имеет, скорее всего, политическую направленность, связанную с возможностью поставок российских ракет малой и средней дальности действия Дамаску и Тегерану, чем военную составляющую. Ну и, конечно, коммерческую: в деньгах вся сила!

Наблюдение второе: самые апробированные в мире дроны не израильского, а американского происхождения - беспилотники американо-израильского производства и есть детище, воспринимающееся современными потенциальными покупателями, в т. ч. российскими, израильской продукцией.

Так, в 1969 году первая в Израиле рабочая группа разработчиков БПЛА для нужд ЦАХАЛа была создана с участием американских инженеров, уже опробовавших свои серийные образцы (беспилотники AQA-34, BQM-34 и MQM-34) в боевых условиях во вьетнамском небе. В испытательном полете с дроном-первенцем, несшим полезную нагрузку 12 кг для разведывательных нужд АМАНа, случилась та же незадача, что и с "Аистом" в 2010-м.

После аварии опытного американо-израильского беспилотника в МАФАТе всерьез не рассматривали и следующее совместное детище - OWL ("Оул"). Еще до начала работы с американцами по БПЛА и вплоть до 1974 года израильское военное руководство воспринимало эксперименты подчиненных по установке фотокамер на радиоуправляемые модели самолетов не иначе, как детской забавой.

Однако, к тому времени египетская противовоздушная оборона заметно усилилась советскими средствами, а командование ВВС Израиля более не желало рисковать жизнями пилотов и дорогостоящими авиационными машинами для ведения фоторазведки на враждебно настроенных по отношению к Тель-Авиву сопредельных территориях.

В 1971-м, не дожидаясь из МАФАТа победных реляций об успехах беспилотного самолетостроения, ЦАХАЛ создает первую эскадрилью БПЛА (двухсотая эскадрилья авиабазы Пальмахим), на вооружение которой поступают вышеупомянутые образцы американских дронов, положительно зарекомендовавших себя во Вьетнаме.

Их последующие израильские модификации известны под условной серией "Мабат" (иврит - взгляд). В 1981-м произошел курьезный случай, когда один из БПЛА этой серии ("Скаут") через ливанское небо в районе долины Бекаа вторгся в сирийское воздушное пространство и был атакован истребителем МиГ-21.

Пилот не сумел справиться со свалившимся в штопор самолетом. Потеря истребителя задокументирована фотосредствами нарушителя, после чего 200-ая эскадрильи было зачтено уничтожение самолета неприятеля, а на фюзеляж "Скаута" авиатехники нанесли соответствующую (Mark-killer) маркировку.

Однако, многоцентнерные реактивные американские БПЛА-первенцы, испытавшие во Вьетнаме мощь советских зенитно-ракетных комплексов, как правило, были способны работать на малых или средних и больших высотах. А после войны Ссудного Дня (1973 г.) ВВС Израиля хотели располагать своим "Малатом" ("Матос лелё Тайас"- иврит - беспилотник) с универсальными режимами высоты.

Да и, к тому же, дрон должен был стать по назначению ударно-разведывательным, по размерам малогабаритным, также маневренным и с продолжительным временем полета (более 4-х часов). Так в 1978-м появился БПЛА с брендом "Мастифф" (в Израиле назван как "Сайар"- иврит-разведчик).

Судный День, в ходе которого израильтяне потеряли 80 самолетов, в дальнейшем заставил ЦАХАЛ отказаться от тактики массированных ударов авиацией. ВВС Израиля перешли к авиаударам звеньями (по 4-5 машин) под прикрытием беспилотников, осуществлявших постановку помех и имитировавших атаки ударной авиации, что приводило к отвлечению неприятельских зенитно-ракетных комплексов на негодные объекты и расходованию ими значительного количества боезапаса.

Справедливости ради надо сказать, что израильтяне раньше американцев поняли, насколько эффективно прикрывать дронами авиационные удары. Самолеты-носители 2-4-х беспилотников, например Lockheed C-130 Hercules, на полуторакилометровой высоте и за 80-240 км до контролируемой ЗРК противника зоны, запускали дроны. Те, при подходе к ней, снижались до 450 м и осуществляли фоторазведку неприятельских позиций, преодолевая за несколько минут сотню километров и передавая в режиме реального времени данные о них подлетающему звену штурмовиков.

Уцелевшие от "засветившихся" перед атакующими средств ПВО беспилотники вновь набирали высоту, устремляясь в район эвакуации. Таким образом, БПЛА для осуществления воздушной разведки стали применять в самый опасный момент ударной операции, когда противовоздушная оборона неприятеля не подавлена, а у совершающих атаку штурмовиков нет господства в воздухе. Во время войны Судного Дня по израильским беспилотникам было выпущено 43 ракеты.

Поэтому, использование для разведки пилотируемых истребителей всегда сопряжено с невосполнимыми потерями летно-подъемного состава. К тому же, стоимость одного современного боевого самолета оценивается западными специалистами в среднем в 50 млн долл., а подготовка к 35-ти годам высококлассного военного пилота влечет за собой траты не менее 10 млн долл.

Эксперты также констатируют более низкие, за счет не экранирующих материалов, демаскирующие признаки беспилотников, их высокую маневренность, живучесть и автономность. При этом специалисты подчеркивают, что уменьшение массы и стоимости БПЛА достигается также благодаря снятию многих конструктивных ограничений, ранее связанных с присутствием летчика на борту. "Мастифф" выполнен в форме, ставшей традиционной для большинства современных дронов: прямое крыло, хвостовое оперение на двух балках и, в довершение, один киль.

Запускался беспилотник в небо при помощи пневматической катапульты, а при посадке по-самолетному изделие цеплялось выпущенным гаком (крюком) за трос аэрофинишера. Именно, "Мастифф-3" был принят на вооружение ВМС США. Все же эффективнее "Мастиффа" был разработанный примерно в тоже время и переданный на вооружение в израильскую армию (для ведения воздушной разведки поля боя) вышеупомянутый беспилотник "Скаут", запускавшийся в небо с пневматической катапульты на автомобильном шасси.

Он же служил главным наводчиком ударной авиации по ливанским и сирийским противовоздушным объектам. Изготовленный из стекловолокна корпус Scout пропускал через себя радиочастотное излучение и тем самым делал дрон малозаметным для неприятельских радаров.

Назвать израильтян отличными солдатами вполне заслуженно, но прекрасными моряками - не совсем правильно. Однако инженеры "Земли Обетованной" были и остаются хорошими создателями вооружений и отдельных платформ морского базирования. "Пионер-1" тому прямое подтверждение.

Этот беспилотник способен по-самолетному садиться на корабельную палубу при боковом ветре до 30 м/ сек, бортовой (250) и килевой (70) качке. Он активно использовался 5-м флотом ВМС США для патрулирования Ормузского пролива в ирано-иракской войне. В дальнейшем израильские инженеры работали над увеличением полезной нагрузки, высоты и продолжительности времени полета БПЛА.

Именно на эти критерии в вышеприведенном примере с беспилотниками Orbiter-I и обратили внимание казахские контрразведчики, расстроив сделку земляков из Минобороны с Б. Шейнкманом. Утяжеление полезной нагрузки современного дрона за счет облегчения веса других элементов его конструкции трудно переоценить.

Каждый высвобождаемый килограмм позволяет беспилотнику-разведчику вооружиться более совершенными оптоэлектронными и радиолокационными приборами видовой разведки, аппаратурой трехмерного цифрового картографирования местности, средствами распознавания целей и наведения на них управляемого оружия.

Так, в перманентной борьбе с "лишним весом" дрона "Мастиффа", на смену ему пришел "Искатель" (Searcher), а в 1998 году была создана модификация и этого беспилотника, Searcher-II, клоны которого, по прошествии двенадцати лет, в 2010-м, проданы российской оборонке.

От базовой версии "Искателя" его модифицированный образец отличается почти на полтора метра увеличенным размахом крыла из композиционных материалов, возросшей до 100 кг против 65-ти кг полезной нагрузкой и более мощным двигателем с трехлопастным винтом.

"Искатель" - это тактический беспилотник многоцелевого назначения, с автоматическим взлетом и посадкой. Он вооружен комплексом оптоэлектронной разведки. Дальность действия дрона прибавила еще 50 км. Помимо России этот БПЛА поставлялся в Индию, где беспилотник прекрасно зарекомендовал себя на мониторинге индийско-пакистанских участков границы.

Созданный по заказу ЦАХАЛ дрон четвертого поколения Heron 1 способен находиться в воздухе более 50 часов и осуществлять в реальном времени сбор стратегической развединформации для командования театра военных действий. Для полезной нагрузки в 250 кг потребовалась взлетная масса 1250 кг и размах крыльев в 16,6 м. Беспилотник с убирающимися в полете шасси и полностью автоматическими взлетом-посадкой.

Его конструкция традиционна: высокоплан с двухбалочным фюзеляжем и поршневым двигателем с толкающим винтом. В полезной нагрузке дрон несет новейшие радиолокационные приборы с синтезированием апертуры, обеспечивающие селекцию подвижных целей, лазерный дальномер-целеуказатель и аппаратуру спутниковой связи.

Справедливости ради надо заметить, что уже сегодня на борту российского беспилотника "Дозор-600" размещены не менее эффективные аналоги оптоэлектронных и радиолокационных приборов. Однако мировая конструкторская мысль идет вперед. Закупками израильских дронов ради соблазна посмотреть, что у них внутри, проблему наверстывания отставаний в БПЛА-строении никогда не решить.

Уже отмечалось, что израильтяне, как правило, продают технологию, которой лет по двенадцать-пятнадцать, т. е. они дистанцируются от покупателей на одно поколение дрона. Исключение делается лишь для США. Так, в Тель-Авиве не забыли, как в конце шестидесятых Париж и Лондон отказались от поставок в Израиль военных платформ.

Поэтому ранее французам при попытках создания аналога израильскому Heron - беспилотника-разведчика Eagle-1, а в наши дни Европейскому консорциуму аэронавтики и обороны (EADS) при конструировании стратегического БПЛА Eagle-2 приходилось и приходится идти "своим путем". Правда, за основу евробеспилотника EADS приняла все тот же израильский многофункциональный дрон Eitan, разработанный концерном IAI на базе уже знакомого БПЛА Heron.

Да и на вооружении у французских военных находятся дроны Heron-1, обозначающиеся ими как Harfang. Минобороны Франции намерено закупить и серийные беспилотники Eitan (Heron-ТР), которые в ВВС Израиля уже сведены в отдельную, 210-тую, эскадрилью. Турбовинтовой "Эйтан" превосходит предшественника размахом крыльев (26 м), что по габаритам делает его сопоставимым с авиалайнером Боинг-737.

Диапазон полезной нагрузки в 1-2 т позволяет в избытке разместить на борту БПЛА многочисленные системы управления полетом и обнаружения целей в оптическом, инфракрасном и радиочастотном диапазоне. Это морской патрульный радар, и не раз упомянутый радар с синтезированной апертурой, лазер, аппаратура спутниковой передачи данных SATCOM, GPS-навигация и др.

Помимо средств управления огнем беспилотник может нести под крыльями высокоточные самонаводящиеся ракеты или управляемые бомбы, что переводит "Эйтан" в иную, не рассматриваемую в данной статье, многофункциональную ипостась дрона-разведчика-штурмовика. Фактически это уже боевой беспилотный самолет (ББС).

Работа БПЛА "Эйтан" обеспечивается за счет расширенного универсального центра управления полетами беспилотников и удаленного информационного терминала. Вообще, эффективность боевого применения любых двух-четырех дронов достигается слаженностью функционирования их технических средств с аппаратурой наземной (корабельной) станции дистанционного управления.

Последняя в режиме реального времени должна безошибочно получать и передавать целеуказания от беспилотников-разведчиков и ББС в соответствующие штабы, действующие в условиях поступления непрерывного информационного потока. В совокупности эта сложная система называется беспилотным авиационным комплексом (БАК).

Чем же отличается израильский БАК Eitan от экспортного прототипа БАКа Heron-ТР? Видимо, тем же, чем в Казахстане БАК Orbiter-II разнился с БАКом Orbiter-I или серийные БАК Searcher-II в ВС США отличаются от аналогов, что с этого года будут производиться на Урале. Ведь сегодня израильтяне уже успешно работают над БПЛА на электрохимических генераторах, использующих реакцию окисления водорода кислородом воздуха для генерации электроэнергии.

По рыночным соображениям, не говоря уже о военных аспектах, в Иерусалиме будут стараться, чтобы российские образцы беспилотников как можно дольше пребывали в зоне турбулентности, вызываемой идущими впереди израильскими дронами. Собственно, и других, кроме американцев, иноземных покупателей продукции "Сделано на Земле Обетованной" ее инженеры намерены держать в неведении по новейшим технологиям беспилотников.

Свидетельством тому основанная при корпорации IAI Академия операторов БПЛА (IAI UAS Academy). В ней, подобно медведям в цирке, иностранцы будут обучаться вождению дронов или проходить переподготовку управления другими образцами БПЛА. Правда, сегодня академия воздерживается обучать пилотированию израильскими ББС даже американских военных. Сказывается конкуренция IAI с заокеанским производителем, например, компанией General Atomics, такого ударного беспилотника, каким является БПЛА MP-9 Reaper и др.

Вообразите, читатель, лишь на мгновение, что в рядах российской армии не будет места оператору дронов, выпускаемых по израильским лицензиям на уральском и казанском заводах, если он не получит диплом IAI UAS Academy. Пускай даже филиал этой альма-матер и окажется где-нибудь под Екатеринбургом. Сокращать в этой гонке расстояние до хвостового оперения эйтанов или тех же искателей придется самим, а не за счет заморского партнера, и быстрым этот путь не окажется.

Да, работы в области БПЛА-строения обойдутся недешево, но без них немыслима модернизация современной российской армии и флота. Так что прародителям отечественных беспилотников нечего терять, кроме цепей из презренного металла, сковавших мировоззрение отдельных вершителей судеб сегодняшнего отечественного парка опытных и серийных образцов дронов.

Неужели так плохо обстоят дела с разработкой БАК у российской оборонки? Оскудела ли земля русская на талантливых изобретателей?

Невольно сопоставишь данные по мини-БПЛА 2003 г. в. семейства "Брат", когда посмотришь тактико-технические характеристики совершеннейшего израильского мини-дрона Skylark I-LE, предназначенного для ведения разведки объектов по ту сторону помехи (скалы, здания, леса и пр.) в интересах отделения или взвода военнослужащих.

Выходит, что состарившийся на восемь лет "Брат" не так уж намного отстал от сегодняшнего Skylark.

БАК Skylark включает в себя три электроприводных БПЛА, терминал с графическим дисплеем (ноутбук) и следящую антенну, рюкзаки и инструменты для полевого обслуживания.

Возьмем, к примеру, российскую "Ласточку" (БПЛА Zala 421-04M с электродвигателем), уступающую израильскому аналогу разве что… заменяемой полезной нагрузкой: гиростабилизированной видеокамерой, аппаратурой передачи аналоговых и цифровых данных, GPS/GLONASS-навигацией.

Вот другой сравниваемый с Skylark российский беспилотник, "Орлан 1" (далеко не последняя разработка). По некоторым показателям этот дрон превосходит израильский аналог, но однозначно требует доработки устанавливаемого на него бортового оборудования. И, наконец, дрон-разведчик "Элерон-10" (ЗАО "Эникс", РФ), с электродвигателем, взлетает при помощи пневматической катапульты.

За счет доработанного программного обеспечения БАК "Элерон" приблизился к израильским аналогам, а в его полезной нагрузке уже сегодня значатся: цифровые фото - и телекамеры, ИК-камера, система ретрансляции и постановки помех, сбрасываемый контейнер. Всего в Российской Федерации за последние несколько лет испытано около тридцати беспилотных авиационных комплексов, в т. ч. разработанных с энергетическими установками на основе водородных топливных элементов.

И при соответствующей доработке они составят серьезную конкуренцию тем же израильским образцам. Однако, в отличие от Израиля, где судьбоносные исследования в области БПЛА-строения координируются военными из МАФАТ ЦАХАЛ, в России подобные НИОКР ведутся без соответствующей государственной поддержки.

Да, на "Земле Обетованной" производство дронов возведено в культ религии, но нам веры этой не перенимать, и оставаться атеистами: на Иерусалим надеяться, а самим не плошать. Другого пути не дано.

Михаил Иринин

Источник: arms-expo. ru